Сергей Кузнецов "Учитель Дымов"

В 40-е годы ХХ века Владимир Дымов, молодой перспективный химик, отказывается от научной или производственной карьеры и выбирает скромную стезю преподавателя органической химии в провинциальном вузе. В 70-е и 80-е сын Владимира Валерий, преподаватель физкультуры в хорошей московской школе, уходит с работы и становится легендарным «гуру Валом» — штудирует эзотерический самиздат, обучает молодежь йоге, практикует тантру, чистит чакры, пьет с учениками и последователями чай на кухне. В 90-е сын Валерия и внук Владимира Андрей уклоняется от дороги сверстников — не погружается в кислотный угар, не делает бизнес, не ездит на бандитские разборки: сначала Андрей пишет про культуру в глянцевые журналы, а после, уже в нулевые, бросает вконец обесценившуюся журналистику и идет в школьные учителя — преподавать детям русскую классику.

Семидесятые, восьмидесятые, девяностые и нулевые кристаллизованы и засахарены в  романе с такой щемящей ясностью и достоверностью — вплоть до третьестепенных бытовых деталей, словечек и эмоций.

Самый старший Дымов прячется в преподавание от репрессий. Средний Дымов уходит из школы, не желая ни участвовать в абсурдной и унизительной «общественно-политической жизни», ни подставлять окружающих своим демонстративным в ней неучастием — и находит гармонию в тихой эзотерической заводи. Самый младший из Дымовых, напротив, именно в школе спасается от нарастающего абсурда, а когда во время «белоленточной революции» работа в престижном московском лицее ставит его перед слишком сложным нравственным выбором, уходит еще глубже — уезжает работать в школу в Туле. Не быть, не состоять, не голосовать «за», но и «против» тоже не голосовать, находить тонкий зазор между соучастием и прямой конфронтацией и при этом всегда делать то, что любишь и считаешь важным, — три поколения Дымовых показывают, что это вещь возможная и достижимая при любой власти и в любое, даже самое скверное, время. При желании всегда можно выгородить себе уголок осмысленности, найти узенькую тропинку в страну фей, вьющуюся между тернистой тропой в рай и торной дорогой в ад.

Источник: https://meduza.io/feature/2017/09/09/bezumie-i-norma-realnost-i-bred-v-treh-russkih-otlichnyh-romanah